Вы здесь

Комментарий к СТ 412.9 УПК РФ

Статья 412.9 УПК РФ. Основания отмены или изменения судебных решений в порядке надзора

Комментарий к статье 412.9 УПК РФ:

1. В отличие от оснований для апелляционного пересмотра судебных решений основаниям для пересмотра вступивших в законную силу решений (как кассационным, так и надзорным) в уголовно-процессуальном законе дается лишь общее определение (ст. ст. 401.15, 412.9): это такие существенные нарушения уголовного или уголовно-процессуального закона, которые повлияли на исход дела.

При этом следует иметь в виду, что понятие существенных нарушений закона не вполне тождественно понятию нарушений фундаментальных, которые могут применяться только для т.н. поворота к худшему, т.е. для пересмотра в кассационном порядке приговора, определения, постановления суда по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного, оправданного либо лица, в отношении которого уголовное дело судом было прекращено (ст. 401.6 УПК). Понятие существенных нарушений шире: всякое фундаментальное нарушение - существенное, но не всякое существенное является фундаментальным. Критерием существенных нарушений, по смыслу ст. 401.15 УПК, служит то, что они реально способны воздействовать на исход дела, т.е. причинить ему вред. Фундаментальные же существенные нарушения искажают саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, т.е. это нарушения, которые имеют особо тяжкие последствия для осуществления правосудия, так сказать, "существеннейшие из существенных".

В Постановлении ЕСПЧ от 14.02.2008 по делу "Пшеничный против России" существенными ошибками признаются, например, "ошибка подсудности, существенные процессуальные нарушения или превышение полномочий". Что же касается "ошибки факта", то, по мнению ЕСПЧ, "только ошибки фактов, которые не могли быть исправлены обычной жалобой, ввиду того что они стали очевидны только после того, как решение суда вступило в силу, могут считаться обстоятельством существенного и неопровержимого характера, оправдывающим отклонение от принципа правовой определенности". То есть ошибки факта, оправдывающие пересмотр окончательного судебного решения, - это, по сути, то, что в российском уголовном процессе называют вновь открывшимися или новыми обстоятельствами.

2. Под исходом дела должно, на наш взгляд, пониматься решение главного вопроса уголовного дела, то есть вопроса об уголовной ответственности (доказанности виновности обвиняемого, квалификации преступления и наказании), или, иначе говоря, разрешение дела по существу. Как видно, этот вопрос включает в себя и вопрос фактической обоснованности решения о наличии в деянии состава преступления, и правовую оценку деяния. То есть неверно было бы полагать, что надзорная инстанция всегда имеет дело только с неправильным применением процессуального или материального закона и совершенно не касается вопросов факта. Однако последние попадают в поле зрения суда надзорной инстанции лишь через посредство допущенного по делу существенного нарушения закона, которое реально повлияло на исход дела, то есть разрешение его по существу, в том числе на фактическую обоснованность решения.

3. Представляется, что существенные нарушения материального уголовного закона, если они, как было сказано выше, искажают саму суть правосудия и смысл приговора как акта правосудия (например, осуждение за деяние, не запрещенное уголовным законом; назначение наказания в виде смертной казни при действии запрета или моратория на осуждение на нее и т.п.), всегда влияют на исход дела, ибо сами они и есть исход дела. Поэтому искать их связь с неправильностью разрешения дела по существу излишне.

Бесплатная юридическая консультация по телефонам:
8 (499) 938-53-84 (Москва и МО)
8 (812) 467-95-33 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 301-79-07 (Регионы РФ)

4. О понятии фундаментального нарушения закона см. пункт 1 ком. к ст. 405 настоящего Кодекса. Необходимо отметить, что вопреки прямому поручению КС РФ законодатель так и не сумел дать в законе безусловные основания для пересмотра окончательных судебных решений. В Постановлении от 11.05.2005 N 5-П он указал, что "...из статей 17 (часть 3), 46, 49, 50 (части 1 и 3), 52, 55 (часть 3), 118 и 126 Конституции Российской Федерации и корреспондирующих с ними положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод следует, что федеральный законодатель, предусматривая с соблюдением закрепленных в них критериев и условий - процессуальные механизмы и процедуры пересмотра и отмены вступившего в законную силу приговора, обязан сформулировать их безусловные основания (выделено автором. - А.С.), с тем чтобы исключить произвольное применение закона, с учетом того, что речь идет о пересмотре такого решения судебной власти, которое уже вступило в законную силу и которым, следовательно, окончательно решены вопросы о виновности лица и мере наказания" (п. 3.2).

5. Согласно ст. 4 Протокола N 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод никто не должен быть повторно судим или наказан в уголовном порядке в рамках юрисдикции одного и того же государства за преступление, за которое уже был оправдан или осужден в соответствии с законом и уголовно-процессуальными нормами этого государства (п. 1). Это не препятствует повторному рассмотрению дела в соответствии с законом и уголовно-процессуальными нормами соответствующего государства, если имеются сведения о новых или вновь открывшихся обстоятельствах или если в ходе предыдущего разбирательства были допущены существенные нарушения, повлиявшие на исход дела (п. 2). Согласно правоприменительной практике ЕСПЧ право на судебное разбирательство, гарантированное п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, должно толковаться в контексте принципа господства права, одним из основополагающих аспектов которого является начало правовой определенности, которое среди прочего требует, чтобы принятое судами окончательное решение не могло быть оспорено <1>. Данный принцип предполагает, что ни одна из сторон не вправе добиваться пересмотра вступившего в законную силу и подлежащего неукоснительному исполнению судебного решения лишь в целях повторного рассмотрения дела и вынесения нового решения. Полномочия вышестоящих судов по пересмотру судебных решений должны осуществляться в целях исправления грубых судебных ошибок и несправедливости при отправлении правосудия, а не ради повторного рассмотрения дела. Пересмотр дела судами вышестоящих инстанций не должен рассматриваться как "скрытое обжалование", и сама лишь возможность существования двух точек зрения по вопросу не может служить основанием для пересмотра. Отклонение от этого принципа оправдано лишь наличием существенных и бесспорных обстоятельств.

--------------------------------
<1> Постановление Европейского суда по делу "Брумареску против Румынии" (Brumarescu v. Romania) от 28.10.1999.

КС РФ также постановил, что "во всяком случае суд надзорной инстанции не вправе отменить вступивший в законную силу оправдательный приговор со ссылкой на его необоснованность, если в ходе предыдущего разбирательства не было допущено нарушение, отвечающее критерию, указанному в пункте 2 статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Соответственно, и прокурор или потерпевший не вправе ставить перед судом надзорной инстанции вопрос о пересмотре приговора со ссылкой на необоснованность, не подпадающую под этот критерий. Иное противоречило бы статьям 15 (часть 4), 46, 50 (часть 1) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации" <1>. Он, кроме того, указал, что ни одна из сторон не может требовать пересмотра окончательного и вступившего в законную силу постановления лишь в целях проведения повторного слушания и получения нового постановления <2>.

--------------------------------
<1> См.: пункт 3.2 мотивировочной части Постановления КС РФ от 11.05.2005 N 5-П.

<2> Определение КС РФ от 04.04.2006 N 113-О.

Вместе с тем требование пересмотра в порядке надзора судебного решения ввиду иной оценки доказательств стороной защиты является не чем иным, как требованием "повторного рассмотрения дела", или "скрытым обжалованием", ввиду существования другой точки зрения по вопросу о виновности, а потому несовместимо с надзорной формой пересмотра. Отсюда следует вывод, что пересмотр вступившего в законную силу судебного решения по мотивам несогласия с его фактической обоснованностью, например ввиду недоказанности виновности обвиняемого, в надзорном порядке невозможен, если только по делу не было выявлено существенного (фундаментального) нарушения закона, которое реально повлияло бы на разрешение этого дела по существу. Смотрите также ком. к ст. 401.15 настоящего Кодекса.

6. Конституционный Суд РФ в период действия прежнего регулирования надзорной стадии сформулировал правовую позицию, согласно которой "до внесения соответствующих изменений и дополнений в уголовно-процессуальное законодательство пересмотр в порядке надзора по жалобе потерпевшего, его представителя и по представлению прокурора (выделено автором. - А.С.) обвинительного приговора, а также определения и постановления суда в связи с необходимостью применения уголовного закона о более тяжком преступлении, ввиду мягкости наказания или по иным основаниям, влекущим за собой ухудшение положения осужденного, а также оправдательного приговора либо определения или постановления суда о прекращении уголовного дела допускается лишь в течение года по вступлении их в законную силу" <1>. То есть суд надзорной инстанции не вправе не только изменять в сторону ухудшения, но также и отменять приговор с направлением дела на новое рассмотрение нижестоящим судом по мотивам необходимости ухудшения положения обвиняемого (осужденного, оправданного) - иначе как по жалобе (представлению) стороны обвинения. В ст. 401.6, на которую дана ссылка в ком. статье, не содержится такого условия ухудшения положения осужденного (оправданного), как только по требованию стороны обвинения; в ней лишь установлен запрет на пересмотр решения суда по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного, оправданного, лица, в отношении которого уголовное дело прекращено, в срок, превышающий 1 год со дня вступления его в законную силу, если в ходе судебного разбирательства были допущены фундаментальные нарушения закона. Следует ли считать это попыткой законодателя преодолеть решение КС РФ принятием нового закона, или приведенная правовая позиция КС РФ регулирует существенно иной вопрос, а потому неприменима к новому закону?

--------------------------------
<1> См.: пункт 2 резолютивной части Постановления КС РФ от 11.05.2005 N 5-П.

На наш взгляд, позиция КС РФ, выраженная в названном Постановлении, состоит именно в признании необходимости в силу требований норм Конституции РФ распространения на надзорное производство аналогичного кассации правила о возможности поворота к худшему для осужденного или оправданного, во-первых, при наличии фундаментальных нарушений закона, повлиявших на результат рассмотрения дела по существу, а во-вторых, при условии, что на этом настаивает сторона обвинения (прокурор, потерпевший или его представитель). Так, КС РФ установил, что "статья 405 УПК Российской Федерации (аналог нынешней ст. 412.9. - А.С.) в той мере, в какой в системе действующего уголовно-процессуального регулирования пересмотра вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений суда она, не допуская поворота к худшему при пересмотре судебного решения в порядке надзора по жалобе потерпевшего (его представителя) или по представлению прокурора (выделено автором. - А.С.), не позволяет тем самым устранить допущенные в предшествующем разбирательстве существенные нарушения <1>, ведущие к неправильному разрешению дела... не соответствует Конституции Российской Федерации, ее статьям 15 (часть 4), 17 (часть 1), 18, 19, 21, 46 (часть 1), 52, 55 (часть 3) и 123 (часть 3)" (п. 4.2). Упоминание в данном Постановлении КС РФ о возможности пересмотра судебного решения против интересов обвиняемого (осужденного, оправданного и т.д.) только по требованию стороны обвинения, а не по жалобе самого обвиняемого не случайно, а объясняется необходимостью учета вытекающего из конституционного принципа судебной защиты правила о т.н. свободе обжалования приговоров, которое имеет целью избавить обвиняемого от опасений ухудшить собственное положение подачей жалобы в свою защиту на приговор в вышестоящий суд. Таким образом, отсутствие в гл. 48.1 УПК положения о допустимости поворота к худшему лишь по требованию прокурора, потерпевшего или его представителя, но не по жалобе осужденного, оправданного или лица, в отношении которого судом было прекращено уголовное дело, можно считать пробелом и невыполнением законодателем поручения КС РФ. Причем данный пробел восполняется приведенной выше правовой позицией КС РФ, которую суды обязаны учитывать и применять при разрешении дел в порядке надзора.

--------------------------------
<1> В указанном решении КС РФ существенные и фундаментальные нарушения еще не дифференцируются.